Перемирие?На моей памяти их было много..."...Вообще все перемирия, замирения видятся здесь совсем иначе, чем в Москве. Это там — для высоколобой, красиво одетой публики, для изнеженных дамочек, для «мерседесных» мужчин, эта война — шоу, в котором на сцену может вдруг выскочить конферансье и крикнуть: «Антракт».Никакое перемирие сейчас невозможно. Война идет на том «молекулярном» уровне, на котором плевать на указы и приказы. Война идет на площади пять на пять километров. И на расстоянии ста метров до амбразуры чеченского гранатометчика, поджегшего танк, в котором были твои друзья. Поэтому пехотному комбату глубоко до фонаря политики, Дудаев, дембель и орден, Москва и мир. Есть только одно желание: добить врага. Опрокинуть и гнать! Это сегодня высшая мораль «пятака» земли, именуемого кишлак Белгатой, и сотен русских и чеченских мужиков, дерущихся здесь. Для ПОЛЯ боя нет середины. На нем есть только победители и побежденные, иного не дано. Есть наступающие и есть отступающие. Сегодня мы наступаем, сегодня мы давим их.Впрочем, о мире никто особо и не вспоминает. Разве что «мир» является темой для насмешек и шуток. Ахнул залп «ураганов».— «Миротворцы» полетели, — скалится ротный. — Запылал дом — «трубку мира» закурили, — мрачно сплевывает артиллерист.Мир будет когда-то потом. Мир видится нам кишлаком Дар го, по которому мы обязательно пройдем.На горизонте — высота. Обычная «номерная» высота.— Видишь вершину? — спрашивает меня командир батареи.— Ну?— В прошлом году летом мы стояли на ней, но со стороны Ведено. Дошли и остановились по чьему-то приказу. Не добили их тогда, отошли. Теперь в тридорога берем эти же горы. Ну да ничего, возьмем!— А перемирие?Комбат смотрит на меня как на больного.А командиры артвзводов орут во всю силу легких:— Цель номер четыре! Залпом!И с протяжкой-паузой, для «дружности»:— О-о…гонь!.. "После этого был Грозный августа 1996 года, Хасавюрт, и вторая Чеченская война.Только спустя пять лет наступил мир. Без всякого перемирия. Мы просто победили! РАМЗАЙ
