Прочла и я жуткий тред про русских эмигрантов в Тбилиси. Как уже отмечалось, его необходимо переводить на русский, так как написавшие его не владеют родным языком (это – безусловно, порок нашей системы школьного образования). Ну так вот, я все же сделаю свою версию перевода и трактовки произошедшего. Это – история не про активизм и эмиграцию. Это – история о проституции и проституированных женщинах (разумеется, я не буду сохранять авторские глупости с «они» и прочим. Таких людей на свете примерно 1%, подтвержденного диагноза данные девушки не имеют, так что не будем ничего усложнять, есть две девушки и есть их мужья\сожители). И о запредельном вреде, который проституированным женщинам нанес активизм и левачество. Итак, насколько можно понять, это – история двух девушек, уехавших в Грузию из России работать проститутками. Одна – молодая, лет 20, решившая ехать в эмиграцию и бросившая вуз. Вторая – постарше, мать-одиночка с ребенком. Муж молодой девушки, вместо того, чтобы уговорить ее вернуться в Россию и закончить вуз, внезапно поощряет ее намерение заняться проституцией. Сожитель второй – того же поля ягода. К сожалению, такое иждивенчество – частое поведение у мужей проституток, и тут в адрес этих молодых людей кроме слов «последняя дрянь» сказать даже нечего. Никакими активистами или леваками или чем угодно они не являются, а являются запредельными мерзавцами, которые потворствуют растлению своих девушек и, вероятно, других девушек. Теперь о девушках, которые занялись проституцией. И вот тут у нас появляется новый отрицательный герой: активизм. Попробую разобрать тезисно. Когда мы говорим о дестигматизации, мы не говорим о поощрении. Условно говоря, видеть в бездомном человека – это не поощрять его в решении жить на улице, а оказать ему помощь – или по выходу из ситуации, или паллиатив, но не покупать ему бутылку водки, наркоту и петь гимн такому образу жизни. Дестигматизация проституции – это изменение представления от «она просто шлюха, ей нравится» к «она – жертва, которой нужна помощь по выходу из ситуации». Тот активизм, с которым столкнулись девушки, как раз вместо вариантов помощи и выхода из этого состояния обернулся одобрением жизни в притоне (нет, это не коммуна, это – притон), употребления наркотиков и растления. А тема с квир и прочим – это уже явно психологическая надстройка, бегство от реальности, в которой ты – проститутка из притона. Это – очень типичный эскейпизм. Вот, в общем и целом, и вся история. Остается добавить, что девушки смогут найти выход только при сочетании двух вещей. Первая – это осознание того, что на самом деле происходит. Что нет никакого активизма, никакой борьбы ни за что, есть только навязанный птичий язык и потворство вместо помощи. Второе – это помощи среды, но без потворства. Грубо говоря, девушек, если они сами захотят выбраться, надо… учить работать. Это – важный навык, который в маргинальной среде легко утрачивается, и он, как мы видим, утрачен. И левый активизм способствовал утрате этого навыка. Вот и весь перевод того, что там у них происходит. Остается добавить, что большинство русских, которые уехали, живут совершенно обычными жизнями по принципу дом-работа-дом.
