Памяти МурзаНаше знакомство с Мурзом произошло зимой 22-го, на его базе в Кировске. Тогда испытывали аппаратуру в подразделении Берега TF Suricats, где воевали наши товарищи. А пристроили нас к Мурзу на ночлег.Первые впечатления - строгий и лаконичный тон командира по телефону, полная противоположность в личном общении. Через 10 минут экскурсии мы уже помогали Андрею сортировать и паковать что-то в районе 400 саперных кошек с карабинами.Рабочее место Мурза, где он нередко и спал - стол с оборудованием для ремонта, радиостанцией и компьютером. Когда и как он умудрялся спать, для меня загадка, потому что работал практически все время дня и ночи. Долгое время в бригаде он был единственным ремонтником “Мавиков”, без которых боевые действия уже стали на тот момент трудно осуществимыми.Параллельно “Мавикам” к Мурзу шел поток связистов, которых он консультировал и обучал работе с оборудованием. Параллельно шел поток гуманитарки для фронта. Параллельно он общался со многими волонтерами, генерировал идеи ценных устройств, критиковал разработки, договаривался об испытаниях. Писал мощные и детальные тексты о имеющихся проблемах, работал в рамках КЦПН.Он строил на базе имеющихся “под крылом” подразделений армию, способную воевать и побеждать в 21-м веке. Современную, боеспособную, мотивированную. И у него получалось.На каждое направление его работы нужен был отдельный координатор. У Мурза была потрясающая работоспособность. Себя он не берег, несмотря на множество “но”, работал на износ, полностью отдавая себя делу и идее.Он не был жертвой системы, он сам нес и строил вокруг себя систему, заточенную не на липовые отчеты наверх и показуху, а на Победу, которую он приближал всеми силами. И конечно, он никогда не боялся говорить правду, какой бы тяжелой она не была.Его четкие принципы, выбор пути воина и служения Родине без остатка, определили его судьбу.Был ли он неудобен? Конечно, и многим. И лампасникам, и соловьевской охраноте, его непрестанно пытались сожрать, оболгать, высмеять. А он, изредка вяло отбиваясь от нелепых нападок, продолжал делать свое дело.О командирах его бригады и корпуса от Мурза неоднократно слышал только хорошее. И вообще человек он был добрый, открытый и отзывчивый, не держал камней за пазухой. Про таких говорят “солнечный гений”. Гением он бы себя никогда не позволил называть, но он точно был талантлив во многом.В крайнюю встречу, угощая своими знаменитыми пельменями, посмеялся над “положительной обратной связью” насчет его веса. Сказал, что появилась возможность двигаться больше, планировал ежедневно делать пробежки.У нас было Общее дело и были конкретные совместные проекты.Его уход был его взвешенным и продуманным решением, судя по тому, как обстоятельно он подошел к завершению своих дел. Вряд-ли кто-то или что-то мог бы ему помешать застрелиться.Он отдал свою жизнь не просто так, а чтобы раскачать мертвое болото круговой поруки, замалчивания проблем, присвоения чужих заслуг, лжи, а, как следствия, - массовых потерь и отсутствия необходимых для Победы изменений. На примере судьбы 1487 полка…Видимо, он понял, что его дальнейшая деятельность в сложившихся рамках стала невозможной и рассчитал максимальную эффективность от своего ухода, сделал это громким, чтобы общество заметило проблему и начало ее решать.С его уходом в мире, в обществе России, образовалась огромная дыра. Будем же достойны памяти Мурза и продолжим его дело.Да, смерть.Юрий Староверов
