Как выйти из тени брата, если твой брат — мировая знаменитость? Лестер Хэмингуэй, который был младше своего знаменитого брата Эрнеста на 15 лет, наверняка задавался этим вопросом. И в конце концов решил основать собственное государство. Лестер, или как его обычно звали, «Лес», преклонялся перед старшим, заменившем ему отца, рано покончившего с собой. Он как мог подражал брату — тоже боксировал, тоже был военным корреспондентом, тоже старался вести авантюрную жизнь и пытался писать романы, а вместо дома жил с двумя детьми и женой на лодке. Все воспринимали его такого Хэмингуэя–мини. Он не протестовал — да и вообще, по свидетельствам современников, был человеком симпатичным, остроумным усатым толстяком. В 1961-м Эрнест застрелился, а год спустя Лес написал о нем книгу воспоминаний — она публиковалась в Playboy и стала хитом. У Леса появились свободные деньги, и он решил воплотить свою детскую мечту. Еще ребенком он читал про новые острова, которые могут вырасти из корраловых рифов. Открыть новый остров — это ли не венец карьеры авантюриста? Но Лес был человеком практичным и решил немного ускорить процесс. Он выбрал подходящую отмель неподалеку от Ямайки, навалил туда всякого тяжелого металлического железнодорожного мусора, купленного по скидке, а к получившейся куче пришвартовал небольшой плот. Предполагалось, что отмель потом можно будет досыпать, или затопить на ней какие-нибудь баржи таким образом, чтобы они торчали над водой. Оставался еще вопрос юрисдикции. И тут Хэмингуэю-младшему помог старинный закон. Еще в середине XIX века гуано (то есть птичьи экскременты) стало ходовым товаром. Его даже называли «белым золотом». В стремлении застолбить ценное сырье власти США приняли акт, по которому любой остров, на котором находили гуано, мог попросить защиты Белого Дома. Лес Хемингуэй не долго думая принес на свой плот ведро гуано, и обратился к Америке за оформлением протектората. Северную половину плота он объявил американской территорией, а южную — республикой Новая Атлантида. У республики вскоре появились граждане (друзья Лестера), марки (которые хорошо продавались — прибыль шла на защиту ценных пород рыб в окрестностях Ямайки) и флаг (перевернутый желтый треугольник на голубом поле). Флаг, правда, регулярно воровали проплывавшие мимо рыбаки. С плотом тоже были проблемы — после каждого большого шторма приходилось строить новый. Но в остальном дело шло на удивление хорошо — то ли благодаря известности Леса, то ли его харизме. Власти США сообщили, что не возражают против его проекта, и в официальных письмах обращались к нему как к «президенту республики Новая Атлантида». Представитель ямайского правительства заявил что Лес, цитата, «вообще нормальный мужик». Шли переговоры с туристистическими компаниями с тем чтобы круизные лайнеры останавливались у будущего острова. Возможно, дело было в полном отсутствии пафоса. Лес честно признавался, что размер его республики 2х4 метра, и там можно только ходить и салютовать флагу (если его опять не украли, конечно). С деньгами решили не заморачиваться — ими назначили подручные предметы, которые можно было найти на отмели (например, акулий зуб выполнял роль монеты в 100 новоатлантидских центов, а ржавый рыболовный крючок — в 50). Новую Атлантиду подвели не конфликты с властями, как другие подобные микрогосударства, а гораздо более страшный конфликт — с женой Лестера. Когда Playboy прислал последний чек за книгу, она заявила что покупает дом в Майами, чтобы у ее детей был хоть какой-то адрес. И никаких больше этих твоих островов! Такой силе президент и отец-основатель противостоять не мог. Под влиянием этой истории японский писатель Хисаси Иноуэ опубликовал роман про то как японская деревня объявляет себя микрогосударством. После этого 40 японских деревень немедленно объявили себя микрогосударствами — в основном чтобы привлечь туристов.
