👆Другая часть экспертов указывает на сугубо оперативный расчёт в выборе целей. Удары по украинским НПЗ наносятся именно сейчас, потому что в условиях активной фазы наступления резкий рост потребности в топливе становится уязвимым элементом системы.Переброска войск, ротация, снабжение, эвакуация и инженерное обеспечение — всё требует больших объёмов ГСМ. Сформировать достаточные резервы заранее невозможно: бензин и дизтопливо сложно долго хранить в полевых условиях, особенно вблизи линии фронта.В 2022 году такую задачу перед РФ не ставили. Тогда фронт был насыщен личным составом и техникой, оборона ВСУ носила в основном позиционный характер, а интенсивность манёвра была низкой. Украина не нуждалась в постоянной переброске крупных группировок туда-сюда — ГСМ расходовались стабильно, предсказуемо, что позволяло сформировать определённый запас. Сейчас ситуация изменилась. ВСУ перешли к маневренной, очаговой (реактивной) обороне, с растягиванием бригад на широких участках. Каждое перемещение, каждая попытка закрыть брешь требует топлива — в среднем, в три-четыре раза больше, чем при статичном удержании рубежа. Отсюда и расчёт: не дать скопить ресурс, выбить узлы хранения, парализовать доставку. Результат — ограничение манёвра, замедление реакции, износ техники и снижение устойчивости обороны.Удары по НПЗ в этом контексте — это прямая атака на операционный темп ВСУ. Не на людей, не на штабы — на то, что даёт армии способность перемещаться, сосредотачиваться, выживать. Логика очевидна: чем дольше фронт в движении, тем быстрее он ломается при топливном голоде.«Военная хроника»
